Сегодня Соня "в ударе". На обед каша, которую никто терпеть не может. Кроме, конечно, Сонечки. Сонечка любит все. От сырой рыбы по-чукотски до жаркого из кенгуру на подливе из термитов.Толстая Соня
Соня толстая. То есть не просто толстая, как часто бывает в ее возрасте с дочками чересчур заботливых родителей. Тело Сони гладкое и овальное, похожее на огромный, туго-претуго надутый воздушный шар. Личико, кажется, состоит из одних только толстых розовых щечек, все остальное просто потерялось между этими крепенькими яблочками. Коса толщиной с руку (руку обычной девочки, конечно) колотит при ходьбе по арбузной попке. На пляж Соню никогда не выпустят без купальника, хотя ни одна из ее сверстниц этой деталью туалета не обременена и в ближайшие годы и не будет. Им еще рано, а вот Соне без него уже никак - тугие, как мячи, груди уверенного третьего номера просто так всему народу не покажешь, хотя и понятно, что девочка их просто "наела" вместе с прочими шарообразными формами, из которых состоит ее фигурка.
А еще у Сони фантастический желудок.
Желудок Соне растянули родители. То есть сказать растянули - не сказать ничего. Девочку всю жизнь кормили столько, сколько в нее могло поместиться, игнорируя не только какие-то медицинские нормы, но и простой здравый смысл, да еще и нарадоваться не могли, как же хорошо ест их малышка. Еще в грудном возрасте ей предоставили возможность пить молоко, сколько она пожелает, да еще нет-нет да тыркали соской в лицо, "может, Сонечка захочет еще?" Сонечку накачивали молочной смесью до такого состояния, что живот выпирал выше носа, и все равно радовались, что с каждым разом аппетит ее рос все больше и больше. По мере того, как девочка росла, кормить ее так постоянно стало невозможно физически, но все равно девочке по каждому поводу устраивали "праздники", сводившиеся к тому, что любименькая дочечка-бочечка из кроватки садилась утром за стол, а вечером выползала из-за стола в кроватку. Если бы кто-то спросил ее мнения, она сказала бы, что ей очень приятно есть, сколько влезет, но ужасно скучно весь день сидеть за столом и раздражает занудное "Сонечка, а вот еще какая вкуснятина, съешь еще кусочек!"
У Сони в заднице шило. Соня или играет, или возится где-то в саду по уши в земле, или носится везде, как бронебойный снаряд, или кокетничает с мальчиками. Соня - кокетка и игрунья. Этой игре она отдается взахлеб, ныряет в нее с головой. Играет Соня всерьез, без стервозности, от всей души, целуется и обнимается изо всех девчачьих сил, пока подруги смешно изображают взрослых, пытаясь выпендриваться перед мальчиками и строить из себя невесть что.
Сыта Соня не бывает. Если Соня не играет и ни с чем не возится, она может находиться только в одном из трех состояний: "голодна, как волк", "раздулась, как шар" и "вот-вот лопнет". В первом состоянии она почти всегда, во втором некоторое время пребывает после своих лукулловых пиршеств. В третье состояние перевести ее из второго можно при помощи легчайшей дополнительной стимуляции, например, "Сонечка, съешь, а то выкину", или "Сонечка, если не съешь, я тебя не поцелую". Признаки третьего состояния - дыхание "через раз" и ладошки на шарообразном животе, чтобы унять уже довольно чувствительные колики. Признак того, что третье состояние уже угрожает жизни - плотно сомкнутые губки и попытки с протестующим мычанием отвернуться от заботливых рук, пихающих лопающейся девочке в рот пирожок.
Сегодня Соня "в ударе". На обед каша, которую никто терпеть не может. Кроме, конечно, Сонечки. Сонечка любит все. От сырой рыбы по-чукотски до жаркого из кенгуру на подливе из термитов.
Задача не так проста, как кажется: нужно подсунуть Сонечке свою тарелку и забрать у нее пустую так, чтобы не пропалила Евгения Сергеевна, иначе попадет всем участникам этого взаимовыгодного обмена. Сонечка вливает в себя кашу через край практически мгновенно, после чего переводит дыхание и тянется за новой порцией.
Ко всеобщему восторгу, цербер в юбке обезврежен внезапным телефонным звонком. Возможность безнаказанно сгрузить свою кашу в бездонную резиновую девчонку, пока сатрап не вернулся к исполнению своих обязанностей, приводит всех в тихий экстаз, и к Сонечке тянется лес рук с тарелками. Сонечка не упускает замечательной возможности. В два глотка она вливает в себя тарелку каши, еще одну, еще... С каждой новой порцией желудок девочки раздается вширь все больше и больше, распирает толстую девчонку изнутри с нарастающеей силой. Количество пищи уже настолько гигантское, что даже Сонечкино тело, при его огромной толщине, начинает терять свою овальную форму. Круглый растущий купол живота выпирает все сильнее и сильнее, становится все туже и туже. Платьице, не рассчитанное на то, что девочка в нем вдруг станет вдвое больше, облегает этот раздувающийся шар все плотнее и плотнее, сквозь ткань проступает пупок. Швы на боках уже растягиваются, вытягиваются ниточки, платьице потрескивает. Сонечка уже начинает подозревать, что предел почти достигнут и она и сама уже вот-вот лопнет, но темпа не сбавляет. Расплата за беспечность наступает незамедлительно - то ли от неосторожного движения, то ли от глубокого вздоха, то ли от попытки поправить ноющий живот платье с треском расходится на боку, обнажая розовый, невероятно туго раздувшийся шарообразный живот и толстое, крепкое, тугое бедро, обтянутое белыми, тугими, гладкими атласными трусиками, скорее женскими, нежели девчачьими - найдите-ка трусы на такую гигантскую круглую задницу. Ойкнув, пунцовая от смущения Сонечка пытается прикрыться ладошкой, но это затрудняет поглощение оставшейся каши. Кто-то сует ей большой платок, расшитый какими-то дурацкими цветочками. Она накрывает им дефект гардероба и продолжает лопать. Сонечка переела даже по своим меркам и уже подумывает о капитуляции. К счастью для ее гордости, каша кончается, оставляя за ней на веки вечные звание "толстой Сонечки, которая - помнишь - все за всех одна съела".
Раздувшийся до предела живот распирает изнутри с колоссальной силой, девочка гладит этот гигантский шар, выдающийся вперед из ее овального тела. Шилу в заднице придется подождать, осоловевшая девочка едва может пошевельнуться. В сонной головке успевает промелькнуть мысль, что пузо размером со столовский бак (минус то, что съели редкие любители "этой дурацкой каши") спрятать нельзя никак, поэтому ее ждет грандиозный скандал, но, во-первых, поздно, во-вторых, черт с ними, не убьют же.
Сонечка строит глазки знакомому мальчугану, с изумлением и восторгом вытаращившемуся на ее гигантский живот. По крайней мере, в этой области она удивит всякого.
Наверное, у нее будет возможность немножко понежиться и поворковать, ощущая своим огромным телом его прикосновения. Конечно, ей давно хочется большего, но - тсссссссс! "Тебе еще рано знать такие вещи! Кто тебе это рассказал?!" Любая попытка малейшего шага к сладкой заветной мечте закончится немедленным скандалом и безжалостной расправой.
Сонечка вздыхает и ждет, когда же она наконец вырастет.
А еще больше этого заветного дня ждут мальчишки.
Соня толстая. То есть не просто толстая, как часто бывает в ее возрасте с дочками чересчур заботливых родителей. Тело Сони гладкое и овальное, похожее на огромный, туго-претуго надутый воздушный шар. Личико, кажется, состоит из одних только толстых розовых щечек, все остальное просто потерялось между этими крепенькими яблочками. Коса толщиной с руку (руку обычной девочки, конечно) колотит при ходьбе по арбузной попке. На пляж Соню никогда не выпустят без купальника, хотя ни одна из ее сверстниц этой деталью туалета не обременена и в ближайшие годы и не будет. Им еще рано, а вот Соне без него уже никак - тугие, как мячи, груди уверенного третьего номера просто так всему народу не покажешь, хотя и понятно, что девочка их просто "наела" вместе с прочими шарообразными формами, из которых состоит ее фигурка.
А еще у Сони фантастический желудок.
Желудок Соне растянули родители. То есть сказать растянули - не сказать ничего. Девочку всю жизнь кормили столько, сколько в нее могло поместиться, игнорируя не только какие-то медицинские нормы, но и простой здравый смысл, да еще и нарадоваться не могли, как же хорошо ест их малышка. Еще в грудном возрасте ей предоставили возможность пить молоко, сколько она пожелает, да еще нет-нет да тыркали соской в лицо, "может, Сонечка захочет еще?" Сонечку накачивали молочной смесью до такого состояния, что живот выпирал выше носа, и все равно радовались, что с каждым разом аппетит ее рос все больше и больше. По мере того, как девочка росла, кормить ее так постоянно стало невозможно физически, но все равно девочке по каждому поводу устраивали "праздники", сводившиеся к тому, что любименькая дочечка-бочечка из кроватки садилась утром за стол, а вечером выползала из-за стола в кроватку. Если бы кто-то спросил ее мнения, она сказала бы, что ей очень приятно есть, сколько влезет, но ужасно скучно весь день сидеть за столом и раздражает занудное "Сонечка, а вот еще какая вкуснятина, съешь еще кусочек!"
У Сони в заднице шило. Соня или играет, или возится где-то в саду по уши в земле, или носится везде, как бронебойный снаряд, или кокетничает с мальчиками. Соня - кокетка и игрунья. Этой игре она отдается взахлеб, ныряет в нее с головой. Играет Соня всерьез, без стервозности, от всей души, целуется и обнимается изо всех девчачьих сил, пока подруги смешно изображают взрослых, пытаясь выпендриваться перед мальчиками и строить из себя невесть что.
Сыта Соня не бывает. Если Соня не играет и ни с чем не возится, она может находиться только в одном из трех состояний: "голодна, как волк", "раздулась, как шар" и "вот-вот лопнет". В первом состоянии она почти всегда, во втором некоторое время пребывает после своих лукулловых пиршеств. В третье состояние перевести ее из второго можно при помощи легчайшей дополнительной стимуляции, например, "Сонечка, съешь, а то выкину", или "Сонечка, если не съешь, я тебя не поцелую". Признаки третьего состояния - дыхание "через раз" и ладошки на шарообразном животе, чтобы унять уже довольно чувствительные колики. Признак того, что третье состояние уже угрожает жизни - плотно сомкнутые губки и попытки с протестующим мычанием отвернуться от заботливых рук, пихающих лопающейся девочке в рот пирожок.
Сегодня Соня "в ударе". На обед каша, которую никто терпеть не может. Кроме, конечно, Сонечки. Сонечка любит все. От сырой рыбы по-чукотски до жаркого из кенгуру на подливе из термитов.
Задача не так проста, как кажется: нужно подсунуть Сонечке свою тарелку и забрать у нее пустую так, чтобы не пропалила Евгения Сергеевна, иначе попадет всем участникам этого взаимовыгодного обмена. Сонечка вливает в себя кашу через край практически мгновенно, после чего переводит дыхание и тянется за новой порцией.
Ко всеобщему восторгу, цербер в юбке обезврежен внезапным телефонным звонком. Возможность безнаказанно сгрузить свою кашу в бездонную резиновую девчонку, пока сатрап не вернулся к исполнению своих обязанностей, приводит всех в тихий экстаз, и к Сонечке тянется лес рук с тарелками. Сонечка не упускает замечательной возможности. В два глотка она вливает в себя тарелку каши, еще одну, еще... С каждой новой порцией желудок девочки раздается вширь все больше и больше, распирает толстую девчонку изнутри с нарастающеей силой. Количество пищи уже настолько гигантское, что даже Сонечкино тело, при его огромной толщине, начинает терять свою овальную форму. Круглый растущий купол живота выпирает все сильнее и сильнее, становится все туже и туже. Платьице, не рассчитанное на то, что девочка в нем вдруг станет вдвое больше, облегает этот раздувающийся шар все плотнее и плотнее, сквозь ткань проступает пупок. Швы на боках уже растягиваются, вытягиваются ниточки, платьице потрескивает. Сонечка уже начинает подозревать, что предел почти достигнут и она и сама уже вот-вот лопнет, но темпа не сбавляет. Расплата за беспечность наступает незамедлительно - то ли от неосторожного движения, то ли от глубокого вздоха, то ли от попытки поправить ноющий живот платье с треском расходится на боку, обнажая розовый, невероятно туго раздувшийся шарообразный живот и толстое, крепкое, тугое бедро, обтянутое белыми, тугими, гладкими атласными трусиками, скорее женскими, нежели девчачьими - найдите-ка трусы на такую гигантскую круглую задницу. Ойкнув, пунцовая от смущения Сонечка пытается прикрыться ладошкой, но это затрудняет поглощение оставшейся каши. Кто-то сует ей большой платок, расшитый какими-то дурацкими цветочками. Она накрывает им дефект гардероба и продолжает лопать. Сонечка переела даже по своим меркам и уже подумывает о капитуляции. К счастью для ее гордости, каша кончается, оставляя за ней на веки вечные звание "толстой Сонечки, которая - помнишь - все за всех одна съела".
Раздувшийся до предела живот распирает изнутри с колоссальной силой, девочка гладит этот гигантский шар, выдающийся вперед из ее овального тела. Шилу в заднице придется подождать, осоловевшая девочка едва может пошевельнуться. В сонной головке успевает промелькнуть мысль, что пузо размером со столовский бак (минус то, что съели редкие любители "этой дурацкой каши") спрятать нельзя никак, поэтому ее ждет грандиозный скандал, но, во-первых, поздно, во-вторых, черт с ними, не убьют же.
Сонечка строит глазки знакомому мальчугану, с изумлением и восторгом вытаращившемуся на ее гигантский живот. По крайней мере, в этой области она удивит всякого.
Наверное, у нее будет возможность немножко понежиться и поворковать, ощущая своим огромным телом его прикосновения. Конечно, ей давно хочется большего, но - тсссссссс! "Тебе еще рано знать такие вещи! Кто тебе это рассказал?!" Любая попытка малейшего шага к сладкой заветной мечте закончится немедленным скандалом и безжалостной расправой.
Сонечка вздыхает и ждет, когда же она наконец вырастет.
А еще больше этого заветного дня ждут мальчишки.
Сказочник
